Посвещавам този пост на Боди, която го предизвика с думите си: "Обикновените хора не могат да следват във всекидневното си поведение героите".
    Кой всъщност наричаме герой в ежедневието ? Този, който действа, когато всички останали са парализирани от страх - понякога дотолкова, че не могат трезво да разсъждават, камо ли да действат.
     Най-обикновен човек...един от многото...влиза в горяща къща,за да спаси децата вътре...или скача в ледена вода, за да спаси потъващ...Той е един от тълпата зяпачи...какво го подтиква? Кое е това нещо, по-силно от инстинкта за самосъхранение,от мисълта за собствените деца и от безкрайните "да, ама ако..." ? Заради което после го наричат "герой"?

     Николай Мелниченко е един от хората, дали тласък на събитията, които спокойно биха могли да бъдат наречени "пиянството на един народ".
      За пореден път предизвиквайки въпроса: кой е по-важен в историята - отделните личности или широките народни маси?

      Той самият най-добре разказва за себе си и за стореното от него, което в един момент разклати основите на една цяла прогнила власт.

       Следват извадки от най-голямото и откровено интервю на майор Мелниченко. Пълният текст е тук: http://www.bulvar.com.ua/arch/2007/21/4652bd31466f1/

     
   Впервые об этом человеке мы услышали 28 ноября 2000-го — в тот день ныне спикер Верховной Рады, а тогда оппозиционер Александр Мороз заявил с парламентской трибуны о якобы установленной им причастности Леонида Кучмы к гибели журналиста Гонгадзе и сослался при этом на записи разговоров в президентском кабинете, сделанные неким майором Мельниченко. Эти слова Мороза произвели эффект разорвавшейся бомбы, стали точкой отсчета в пресловутом кассетном скандале — самом громком в истории независимой Украины.

  

«Я БЫЛ ОДИН: НИКТО ЗА МНОЙ НЕ СТОЯЛ»
...
Для прослушивания президентского кабинета можно было бы также установить микрофон, который передавал бы разговоры по сетям питания за 10 или 20 километров. Это элементарная технология, но поскольку специалисты о ее существовании знают, за кабинетом были установлены специальные фильтры, а значит, этот вариант тоже отпадал... В общем, ничего другого мне не оставалось, кроме как занести в кабинет диктофон, положить его в укромном месте и самому физически контролировать запись.
...
— Люди, имеющие непосредственное отношение к органам безопасности, уверяли меня, что действовать в одиночку Николай Мельниченко не мог, и если не часть его подразделения это особо опасное задание выполняла, то еще хотя бы два-три человека — обязательно...

— (Твердо). Я все делал один, иначе вряд ли мог столько лет продержаться. Если бы кто-то еще был посвящен в тайну, разоблачили бы меня намного раньше.

— Хм, а ты понимал, что с тобой будет, если вдруг все откроется?

— Совершенно отчетливо, и был готов к смерти.

— К какой?

— Философский вопрос. Если бы меня обнаружили, в живых не оставили бы, а жене после этого позвонили бы и сказали: «Ваш муж погиб как герой». Скорее всего, мог быть такой сценарий.

— Как ты считаешь, перед смертью тебя бы допрашивали?

— Возможно.

— Допытывались бы, кто за тобой стоит?

— Думаю, попытались бы что-нибудь выведать или постарались бы, чтобы я дал неправдивые показания...
...

— Кучма действительно был убежден в том, что никакая разведка, никакой отдельно взятый человек не сможет его записать, потому что противовесы были выстроены таким образом, что ни снаружи, ни изнутри подобраться к нему не могли. Никто не мог этого сделать — никто, кроме меня!

...

— Мне тогда показалось, что я живу в двух мирах одновременно. В одном есть Конституция, Генеральная прокуратура, Служба безопасности и милиция, которые заботятся о соблюдении законов и защищают простых людей, а в другом ничего этого нет, и вместо гаранта Конституции — гарант беззаконий.

...

— В своих показаниях, данных в Соединенных Штатах, я указал, что документировал преступную деятельность Кучмы в разных местах, в том числе в сауне. Везде, где у меня была такая возможность...

— Ты говоришь, что делал это один, на свой страх и риск, и никто за тобой не стоял, но я не могу не спросить... Кто был заинтересован в прослушивании Президента, кто мог такую операцию заказать: Соединенные Штаты Америки, Россия, Лазаренко, Тимошенко, Марчук, Мороз?

— Во-первых, никто мне ничего не заказывал, а во-вторых, я был бы рад чтобы хоть кто-нибудь, не словом, а делом, помог мне привлечь Кучму к уголовной ответственности за особо опасные преступления, совершенные против народа Украины. Утверждаю: Кучма — руководитель организованной преступной группировки, однозначно!

При желании мы можем дискутировать на тему: стоял за мной кто-нибудь или нет, но сам проанализируй: если бы даже и так, разве присылал бы тогда Кучма людей именно ко мне на переговоры?

— Каких людей, когда?

— Разных. В том числе Бакая, Сацюка... Приезжали и некоторые генералы СБУ.

— В Соединенные Штаты?

— В Европу: посещение США для них невозможно.

— И о чем же гонцы с тобой говорили?

— Они одного хотели: чтобы Кучма не понес уголовной ответственности за то, что совершил, а все разговоры сводились к двум преступлениям — убийству Георгия Гонгадзе и нападению на народного депутата Александра Ельяшкевича.

— Эти люди что-то тебе предлагали?

— Деньги, большие деньги.

— Большие — это сколько?

— 100 миллионов долларов.

— Вот как на духу: я на твоем месте, пожалуй, взял бы. Почему ты отказался?

— У меня просто другая цель.

— Коля, беседа у нас откровенная...

— И я предельно с тобой откровенен. Конечно, я тоже не прочь иметь деньги, но легально, законно, плюс если бы взял их, сомневаюсь, что остался бы жив. После этого свидетелей убирают... Публичного процесса я хочу еще и для того, чтобы устранить нависшую надо мной опасность.

— Делая записи в кабинете Президента Украины год, второй, третий, ты понимал, что с ними нужно что-нибудь делать? Они же накапливались!..

— Понимаешь, я не просто собирал и солил эту информацию в банках, а старался как можно быстрее Леонида Кучму остановить, законным способом устранить от власти. Я хотел, чтобы судебная система дала юридическую оценку его действиям, чтобы состоялся украинский нюрнбергский процесс...

— Неужели ты был таким идеалистом? Ну ведь наивно думать, что, если какой-нибудь человек, верящий в добро и справедливость, запишет компрометирующие разговоры в кабинете Президента, а потом обратится к обществу: мол, главу государства нужно отправить в отставку, — его сразу послушаются...

— Я обратился не к обществу, а к политикам, которые могли это сделать, а почему записывал не один год? Искал механизм реализации, потому что Генеральная прокуратура была насквозь коррумпированной, руководство Министерства внутренних дел — бандитским, Служба безопасности Украины ничем не лучше... Если руководство СБУ позволяло себе устраивать террористические акты, как было в Кривом Роге (взрыв на митинге в поддержку Витренко), — о чем говорить? В такой ситуации не оставалось ничего другого, как собрать побольше доказательств и обнародовать, чтобы им была дана правовая оценка. Я не только складывал записи: мол, пробьет час — пригодятся, но и искал выход, предупреждал многих людей об опасности.

...

— То есть сначала ты пришел не к Морозу, а к Юлии Владимировне?

— Не к ней непосредственно, а к Александру Турчинову. Я сказал: «У меня есть информация, которая свидетельствует, что Кучма преступник. Пожалуйста, помогите законным путем устранить этого человека от власти».

...

«Я НЕ ПРЕДАТЕЛЬ, ПОТОМУ ЧТО ПРИСЯГУ, ДАННУЮ РОДИНЕ, НЕ НАРУШИЛ»

— Сегодня мнения о майоре Мельниченко разделились: одни считают его героем, другие — предателем. Что бы ты сказал тем, кто упрекает тебя в предательстве?

— Многие просто воспринимают разведчиков в зависимости от того, на кого они работают... Если на нас — значит, герой, если против — предатель, шпион. Я был и остаюсь на стороне простых людей, и ничего, кроме постоянных угроз моей жизни и мытарств, за это я не имел. Я не предатель, потому что присягу, данную родине, не нарушил. У Кучмы, возможно, и есть основания называть меня предателем, но я не присягал служить лично ему и выполнять его преступные приказы. Однозначно — нет!

...

— Проходил ли ты проверку на детекторе лжи?

— Да, в Соединенных Штатах Америки. Мне были заданы несколько вопросов, и шкала моих ответов оказалась максимальной. Специалист, который оценивал их, подтвердил, что я однозначно говорю правду...

— После того, как ты передал записи Морозу и вы договорились, когда он их обнародует, как удалось тебе вместе с семьей исчезнуть с территории Украины?

— А я не исчез — просто купил билет на автобус и выехал за пределы страны. Перед этим, передавая пленки Морозу, я с ним общался... «Александр Александрович, — сказал, — посоветуйте, что мне делать. Может, вы спрячете меня у себя на даче? За пару недель все ведь должно решиться...». Он улыбнулся: «Николай, за две недели это никак не закончится — минимум три месяца будет длиться, и лучше всего тебе выехать за границу». Я объяснил, что для этого мне нужно уволиться, ну а потом все-таки решил выжить и отправился за рубеж.

Тот разговор с Морозом состоялся 18 октября, в мой день рождения, а 19-го я написал рапорт на увольнение. Пришел к генералу Шепелю: так, мол, и так, ухожу, нашел себе другую работу. Шепель был в гневе: как это так, человеку до пенсии год, он стоит на очереди на жилье, которое должен получить через несколько месяцев, — и вдруг увольняется? Мотивы были совершенно ему непонятны, и он пригрозил: «Ты работал в Администрации Президента. Не знаю, какую информацию там собрал, но выехать из Украины я тебе не позволю». Это были его слова... 

...

Американцы предлагали мне и жилье, и финансовую поддержку, но я должен был согласиться на пластическую операцию: это было одним из их условий...

— Жене и дочке тоже предстояла подобная процедура?

— Мои адвокаты обсуждали с правительством Соединенных Штатов Америки такую возможность только относительно меня. Понемногу проблемы с деньгами решились, но был период, когда мы жили на околице Нью-Йорка в съемной квартире и вынуждены были спать на полу... У нас была одна подушка и одно покрывало, которое мы отдали дочке (после трех недель такой жизни она заболела), и тут к нам пришли люди и предложили деньги — много миллионов.

Я обратился к жене: «Лиля, ты видишь, как мы живем. Не знаю, что будет дальше... Что ты на это предложение скажешь?». Она ответила: «Коля, я все переживу. Самое главное, чтобы ты был спокоен и с самим собою в ладу! Как решишь, так и будет».

— И что же переговорщики за эти деньги хотели?

— Записи.

...

— Как жили все эти годы твои родители, которые остались здесь?

— В тот же день, когда Александр Мороз обнародовал записи, меня начали разыскивать, и уже через несколько часов к отцу приехали представители наших спецслужб. Чуть раньше ему позвонил заместитель начальника охраны Президента Олег Писаренко. «Тут есть награда для Николая, — сказал, — пусть приедет, мы ему вручим». Они уже знали, что записи правдивы и что никто, кроме меня, их сделать не мог, тем не менее кричали повсюду, что записать разговоры в президентском кабинете невозможно, а Мельниченко вообще не существует ни в СБУ, ни в охране Кучмы, — думаю, все это ты прекрасно помнишь. Уверен: усилия спецслужб были направлены тогда на то, чтобы меня не стало физически, — был отдан приказ отступника уничтожить.

К самолету, которым меня с семьей вывозили в Соединенные Штаты, я шел по коридору, образованному офицерами безопасности той страны, где временно проживал, и сотрудниками ФБР. Они выстроились живой цепью — такие меры предосторожности объяснили тем, что в аэропорту уже находился снайпер с заданием: живым Мельниченко из Европы не выпустить. (Об этом, правда, мне сказали уже потом). Я благодарен правительству США за то, что взяло меня под охрану и тем самым сберегло мне жизнь.

Относительно родителей... Сегодня я делаю все возможное, чтобы отцу и матери, которые перенесли уже не по одной операции, поправить хоть как-то утраченное здоровье. Надеюсь, смогу хоть частично отплатить им своей любовью за поддержку и помощь в самые тяжелые часы.

— В Соединенных Штатах ты попросил политического убежища?

— Ну, не совсем так: я его не просил, но согласился на то, что правительство США позаботится о моей безопасности.

— Тебе предложили американское гражданство?

— Нет, но я могу его получить, если того пожелаю. Я гражданин Украины и сделал все для того, чтобы своей стране помочь. Перед тем как Соединенные Штаты предоставили мне соответствующий статус, Великобритания тоже предложила взять меня под свою защиту, так что в той ситуации я даже имел выбор.

— Проявлял ли интерес к сенсационным записям еще кто-нибудь, кроме людей Кучмы, которые, по твоим словам, хотели их купить?

— Любая разведка мечтает иметь в своем распоряжении информацию, позволяющую манипулировать высокопоставленными лицами и шантажировать их, но откровенного желания приобрести ее ничьи представители не изъявили. Сложно, согласись, представить, чтобы пришли агенты Моссад или МИ-6 и с порога заявили: «Николай, мы оттуда-то. Продай нам, пожалуйста, пленки». Этого не было.

...

— В сентябре 2000 года в Киеве пропал журналист Георгий Гонгадзе, и до сих пор точно неизвестно, убили его или нет. Если Георгия действительно нет в живых, кто виноват в его гибели?

— Генеральной прокуратуре Украины я дал официальные показания, где подробно изложил все, что мне по этому делу известно. Я заявил, что заказчиком противоправных действий против Гонгадзе, их подстрекателем является экс-Президент Украины Леонид Кучма. Министру внутренних дел он приказывал вывезти журналиста в Чечню, председателю СБУ — вплотную им заняться, чтобы впредь журналист не позволял себе вольностей. Кучма не просто отдавал приказы — он контролировал их исполнение, возвращаясь к этому вопросу более 11 раз.

...

— Но почему же нельзя представить, что Леонид Данилович сказал какие-то слова просто в запале, а журналиста убили, чтобы Кучму в этом потом обвинить?

— Он не сказал это в запале, а повторил более 11 раз, вдобавок за Гонгадзе вели наблюдение сотрудники как МВД, так и СБУ. Сейчас идет судебный процесс (к превеликому сожалению, закрытый), в ходе которого доблестные милиционеры уже признались, что они убивали. Кто, скажи мне, мог дать приказ одновременно и Службе безопасности, и Министерству внутренних дел, и Генеральной прокуратуре, чтобы они занялись Гонгадзе? Это шло из одного центра, откуда руководили страной, — от Президента Украины.

— На моем месте Леонид Данилович наверняка спросил бы майора Мельниченко, почему, зная из пленок, что Гонгадзе хотят убить и приказ об этом якобы отдан, он журналиста не предупредил?

— Я его предостерегал — правда, не лично, а через других лиц. Именно после этого Гонгадзе написал в Генеральную прокуратуру заявление, что за ним ведется незаконное наблюдение, привел реальные номера машин. Несмотря на это, МВД, как известно, продолжало свои незаконные действия, потому что Кучма был в ярости. «Почему, — кипятился он, — всякая срань должна писать Генеральному прокурору?» (тот в результате на обращение Георгия никоим образом не отреагировал).

...


— Ну а бывший министр внутренних дел Украины Кравченко — по-твоему, он и впрямь покончил жизнь самоубийством?

— Однозначно — нет: Кравченко убили, потому что он был готов дать показания на заказчика — Кучму. Перед смертью генерал разговаривал с Тарасом Чорновилом. «Я ничего не буду скрывать, — пообещал он, — расскажу все». Где-то за сутки до его гибели я спросил у председателя СБУ Турчинова: «Почему вы не арестовываете Кравченко?». — «Николай, — он ответил, — служба безопасности это сделать готова, но Генеральная прокуратура не разрешает». Поэтому у меня нет никаких сомнений — Кравченко ликвидировали.

— Правда ли, что несколько человек из тех, чьи голоса есть на твоих пленках, были убиты?

— Правда. Один из них — Валерий Малев, возглавлявший в 2000 году «Укрспецэкспорт» — государственное предприятие, которое занималось продажей оружия. Его убрали в тот самый момент, когда я передал в распоряжение Временной следственной комиссии Верховной Рады запись, где Кучма с Малевым обсуждали возможность продажи «кольчуг» в Ирак.

Как известно, Администрация Президента срочно послала Малева в командировку, из которой живым он уже не вернулся. Главу «Укрспецэкспорта» однозначно убили, чтобы он не мог ничего засвидетельствовать.

...

— У меня была четкая цель: наказать руководителя организованной преступной группировки Кучму — другие очень мало меня интересуют. На мой взгляд, они должны дать показания и быть избавлены от уголовной ответственности за преступления, которые совершили. Если удастся наказать зло в лице Кучмы, Украина будет жить намного лучше, а если оставить его безнаказанным, оно будет прогрессировать в лице Ющенко и не знаю, кого еще.

— Есть ли на твоих пленках какие-то личные тайны высших должностных лиц?

— Есть, но меня это не интересует: я не хочу, чтобы записи использовались для шантажа. Впрочем, если определенные политики будут оказывать сопротивление привлечению Кучмы к уголовной ответственности, я буду вынужден показать их настоящее лицо и объяснить общественности, почему они так поступают.

— Мне приходилось слышать, что на твоих пленках не только деловые встречи в президентском кабинете, но и сексуальные контакты высших руководителей Украины с женщинами и даже c мужчинами...

— Комментировать это не буду: не хочу, чтобы не превратить в фарс. Да, действительно, в моих записях зафиксировано очень много непристойных вещей, но главное для меня — показать, каким образом происходило разграбление Украины, а до того, кто с кем и как спал, мне дела нет.

...


В Украине хоть честные политики есть?

— Да, но их так мало, что они незаметны. Назвать человека, который был бы зеркалом нации, я, к большому сожалению, сейчас не могу.

— В одном из интервью Николай Мельниченко сказал: «Уже никто не может гарантировать Кучме спокойную старость». Чисто по-человечески у тебя нет желания его простить: пусть доживает свой век спокойно?

— При чем тут желание — на это у меня нет права. Простить могу лишь те преступления, которые совершены против меня лично.

...

Замечу: обо мне ходит очень много недостоверной информации и откровенного вранья, и если читатели «Бульвара Гордона» захотят знать обо мне правду, пусть заходят на сайт — www.melnychenko.com.ua

и ще се върна отново да го прочета подробно!
Една птичка пролет не прави, но примера е заразителен!

Прочетох набързо. Но имам много въпроси:)) Човекът не е "обикновен", а е и знаел как да се пази... Освен това тук са замесени и други интереси, най-грубо да ги наречем геополитически...

Така че примерът е по-скоро типичен и е възпроизводство на Алвин Тофлъровата 3-та вълна. В тази вълна "шпионите" отново ще са високо ценени и по възможност ще се оставят живи:))

Поздрави за постинга!

Той е един от всичките "необикновени",които знаят как да се пазят.................... :)
.....Той го е направил, а те - не....

Поздрав! :)